Для того чтобы выяснить, совершила ли Анна Австрийская адюльтер с Бекингемом, Ришелье создаёт шпионскую сеть

 

 

Кардинал задумчиво стоял в своем кабинете перед камином, перебирая драгоценные четки,  когда раздался голос секретаря.

- Ваше высокопреосвещенство, отец Жозеф прибыл к назначенной Вами на этот час аудиенции.

- Пусть войдет.

В дверях появился бородатый мужчина в монашеском одеянии с громадным крестом в руках. Им оказался монах капуцинского ордена Жозеф дю Трембле, с которым Кардинал познакомился во время изгнания в Блуа вместе с своей благодетельницей королевой Марией. Этот пятидесятилетний слуга Кардинала и Господа (в равной степени и Тому, и другому) в будущем (относительно момента нашего повествования будущему) станет самым доверенным и самым секретным в окружении Ришелье служителем церкви (а если быть более точным: лицом без лица, потому что лицо главы Кардинальской Секретной Службы было практически неизвестно), создателем и координатором знаменитой шпионской сети, раскинувшей щупальца от Темзы до Рейна. Прозвище "Серый Кардинал" Трембле получит впоследствии.

  

Отец Жозеф, серый кардинал Кардинала 

- Приветствую Вас, отец Жозеф. Есть ли у Вас прогресс в порученном нам с Вами королевой Марией деле?

- Прогресс есть, нет результата.

- Ваша феноменальная точность всякий раз поражает меня. Уточните, пожалуйста что означает прогресс, в котором нет результата.

- Прогресс в порученном мне расследовании находится на стадии, когда прогресс безусловно имеется, но к каким выводам этот прогресс приведёт пока неизвестно. Поставленная Вами задача распадается на две. Первая: имел ли место между Королевой Анной и Герцогом Бекингемом физический адюльтер или же только лишь платонически-романтический. Вторая: если физический адюльтер имел место, забеременела ли королева от англичанина.

На первый вопрос у меня нет ответа, потому что решение без Вашей помощи невозможно. Окончательный ответ на второй вопрос мной будет получен примерно через полтора месяца.

- Почему не сейчас?

- Потому что, даже если половая связь между Бекингемом и Анной Австрийской была (в чем, кажется, она сама не уверена, пребывая в экзальтированном состоянии от красавца), забеременела королева Франции или нет, королева пока сама не знает. И знать об этом в настоящее время может только лишь господь Бог.

- В вопросах сыска и шпионажа Вы больше чем Всевышний, отец Жобер. Потому что Господь – Бог доброты и наказания за прегрешения, но шпионаж не по Его ведомству. Скорее Люцифера.

- Благодарю за высокую оценку моей скромной персоны. И нашего с Вами Дела.

- И что же Вам удалось к настоящему времени разузнать?

- Моим агентам удалось завербовать Прачку Её Величества Королевы, стирающую её панталоны, простыни и пеньюар. Врача Ёе величества Королевы. А также двух фрейлин из Её величества свиты. Что же касается духовника Её величества, с ним ведется работа. Поскольку, будучи священником старой школы, тайну исповеди прелат ставит выше, чем всё земное.

- С служителями моего ведомства Церкви мы будем индивидуально и коллективно работать. И в духе времени её обновлять. А что говорят завербованные миряне? Вы им развязывали языки за вознаграждение, или применяя физическое воздействие?

- Пока только поощрения и угрозы, не выходя за предоставленные мне полномочия.

- И что же они рассказали?

- На простынях и белье Её величества Анны в этом месяце не было крови. Но чтобы сделать окончательный вывод в нашем расследовании, нужен еще один цикл Луны.

- Понял, Святой Отец, и восхищен Вашей талантливостью. Как Вы догадались, мы с Вами находимся на самой начальной стадии создания национальной и международной разведывательной сети. Которой на достойном Франции уровне никогда не было. И в которой мы в настоящий момент существенно уступаем Англии, в которой шпионскую сеть, которой известно все, создали ангелы-хранители (которые неотличимы от дьяволов) Елизаветы Тюдор отец и сын Сесилы, а после смерти Роберта Сесила унаследовал Бекингем.  

- Мне это понятно, Святой Отец. Что остается неясным и требует Вашего разъяснения – принципы, на которых наша шпионская сеть будет построена.

- Поясните в чем Ваше недоумение. После чего я постараюсь неопределенность рассеять.

- Вопрос прежде всего в вторжении в личную жизнь августейших особ. А также в личную жизнь герцогов, графов, баронов. Которые, чтобы защитить свои владения от Испанской Короны, отдали часть своих привилегий Монарху, но на то, чтобы за ними шпионили, согласия не давали.

- Никто не дает согласия, чтобы за ним или нею шпионить. Будем считать, что это привилегия Церкви, которая выше, чем власть Герцогов и Баронов. Императоров и Королей. А также чем постановления парламентариев Франции и Парижа, выбранных так называемым населением.

- Не собираетесь ли Вы ввести во Франции инквизицию, по примеру нашего испанского соседа – “христианнейшего короля”? Это очень упростило бы нашу работу.

- Ни в коем случае! Наш национальный путь – терпимость и толерантность. При полном противодействии габсбургам: Испанским, Австрийским и Нидерландским.  

- А что будем делать с владельцами замков, которые вступят против короля в заговор? Ведь согласно уходящему в глубокую старину праву, их нельзя ни казнить, ни сажать в Бастилию без формулирования обвинения. А в случае разоблачения заговора моими людьми это значит – опаснейшая задержка, во время которой изменник наделает много бед.

- Если королю будет угодно, будем и арестовывать, и сажать в Бастилию, и казнить.

- А ежели неугодно?

- Угодно королю или же неугодно будет решать не Он.

- Сейчас мы с Вами расследуем гривуазное дело, за которым последует в лучшем случае изгнание Королевы в один из принадлежащих ей замков. Но что будет, если мы разоблачили заговорщика на жизнь Монарха – или на Вашу жизнь, Ваше Высокопреосвещенство? Ведь если не арестуем его немедленно, он много чего натворит, чему мы с Вами не всегда сможем эффективно мешать.

- Будем действовать по ситуации, мой мудрый Жобер. Законы всегда на стороне власти, которая умеет их трактовать в свою пользу. Победителей не судят, потому что после победы судят исключительно победители. И исключительно не себя.

- Я так приблизительно и полагал, Ваше Высокопреосвещенство.

- Не сомневаюсь, что Вы это обдумывали. Но в чем Вам требуется моя помощь в второй части поставленной перед Вами задачи, без которой Вы, который казалось бы всё можете, не можете обойтись?

- Докладываю и объясняю. Обе ночи в Париже Карл и Бекингем ночевали во дворце герцога де Шевреза. Герцог Принц де Жуанвиль, пэр Франции и муж Королевы Интриг, приблизительно мой ровесник, без ума от юной авантюрной жены. Но ни в её козни, ни в ее увеселения не вмешивающийся. Во время балов и мистерий в дворце Принц уединяется в охотничьем домике в чаще парка, в котором, будучи окруженным только собаками, играет на лютнях и арфах. Принц верен нашему Королю, однако о визите Бекингема в его дворец ничего абсолютно не знает – или делает вид, что не знает, будучи убежденным, что лучший способ не быть вовлеченным, не оказаться в ссылке и даже на эшафоте - не знать. Для того, чтобы узнать, что происходило во дворце де Шевреза в то время, когда в нем ночевали Принц Уэльский и Первый Лорд-Адмирал Англии, нам нужно проникнуть в окружение Герцогини. Что оказалось значительно более сложным делом, чем проникновение в окружение королев. А также в любые другие структуры, проникновенье в которые Вами мне было Высокопреосвещенски поручено ранее.

- С чем связана недоступность казалось бы всему миру открытой герцогини, её замков и её челяди?

- C преданностью восхищенных хозяйкой слуг и одновременно с системой слежки всех и за всеми, которая Марией де Роган создана всюду, где она появляется.

- Нам с Вами, святой Отец, во многом полезно поучиться у Герцогини. Но в данном конкретном случае помочь в проникновении в окружение Герцогини Шеврез, которое Вы, Секретный Отец, запросили, могу прямо сейчас.

С этими словами Кардинал вручил Главе создаваемой ими Секретной Службы приглашение, полученное от Герцогини на пять персон – на каждую персону отдельно, все одинаковые. В которых глава разведывательной сети, не веря своим глазам, прочитал.

 

Податель или подательница сего приглашается на мистерию божественной девственницы Артемиды, богини луны, наготы и охоты во всех смыслах слова охота. Форма одежды – отсутствие формы вплоть до полной ликвидации одеяния. Тело, раскрашенное художником, на котором кроме красок, нигде ничего нет, считается прилично раздетым. Надевание дамами под кринолинами и карнавальными платьями панталонов запрещено.

К конкурсам на лучший бицепс, лучшую грудь, лучшие бедра, лучшие губы, лучшую нимфу и лучшие интимные части тела допускаются все приглашенные – при условии сокрытия масками, латами или хиджабами лиц обладателей этих тел. Танцы как проявление Высшего Божественного Ликования! Объятия как сублемация счастья! Состязание за звание Актеона и Ифигении 1623-его года, судьями в котором являются Аполлон и его музы из приглашенных на бал океанид и вакханок - в древнегреческом театре парка! Нежность и возбуждение! Вакханалии и экстазы! Прикосновения и поцелуи!

Мадригалы и панегирики грудям, бедрам, фаллосам, ножкам и прочим прелестям произносятся вдохновлёнными с одновременной демонстрацией вдохновивших их органов в золотой раме. Лорнеты, бинокли и подзорные трубы раздаются за индивидуально определяемую Аполлоном и Афродитой плату для каждого желающего лицезреть.

Лотарея, на которой разыгрываются не билеты, а обладатели этих билетов! Музыкальные инструменты играют только в мажоре!

Весь сбор от пожертвований и даров на карнавале-мистерии пойдет на постройку храмов Артемиды и Афродиты в Париже.

 

 

- Вы кажется немного переменились в лице, суровый Жобер? В этом приглашении Вас что-нибудь удивляет?

- Самая малость. То, что написавшую ее в Испании немедленно бы отправили в инквизицию на дознание с пытками. А потом и казнили.

- Вот потому-то мы с Вами и не Испания. И даже не часть ее. Как полагаете: нам следует принять приглашение?

- Принять? Святотатство и богохульство?

- Вы слишком ортодоксальны, Святой Отец. Советую помнить, что Католическая церковь – в отличие от православия – имеет свойство меняться в зависимости от ситуации. После разгулов в Ватиканском Дворце пап Борджиа-Медичи и гривуазных балов при христианских Дворах всей Европы, единственное, что запрещается – прелюбодействовать. То есть изменять супругу, с которым Церковь соединила навечно. Да и то лишь только в том случае, если измена Августейшей Персоны влияет на судьбы Страны. Всё остальное, включая любовниц, забав, внебрачных детей и любых видов игрищ под покровительством Афродиты, дозволено.

- Даже Содомский Грех?

- Даже Содомский Грех. Который в последние двести лет у Пап Римских обыденность.

- Я кажется, понимаю на что Вы, Ваше высокопреосвещенство, пытаетесь намекнуть.

- Вот и отлично. В ближайшее, а также и в обозримое будущее, наша с вами организация Тайны будет работать под моим не только кураторством, но и за мои деньги. Чтобы не вовлекать в рискованные, а порой и сомнительные - если станут известны общественности - мероприятия Короля.

- То есть Вы хотите сказать что я работаю напрямую на Вас и ни на кого более.

- Номинально именно так. А значит де-факто тоже.

- Кстати о деньгах. Как Вы понимаете, наше великое дело без денег невозможно вести.

- Знаю. И для начала бросаю Вам кошелек.

Монах с неожиданной ловкостью поймал кошелек на лету и спрятал в внутренний карман рясы. Кардинал одобрительно улыбнулся. 

- Ну а теперь скажите, каковы Ваши основные помощники. С кем работаете и на кого опираетесь.

- Прежде всего, это Антуан Россиньоль из городка Альби неподалеку от Реальмона. Этот молодой человек гениальный криптограф, способный расшифровывать письма, зашифрованные самыми хитроумными шифрами из всех существующих. Он также блестяще придумывает новые системы шифровки, которые почти невозможно расшифровать никому, кроме него самого. Поскольку нашим агентам придется слать сообщения из разных уголков Франции и Европы, де Россиньволь в нашем деле абсолютно незаменим.

 

 

Антуан Россиньоль, первый криптограф Франции, создатель криптографии как науки

 

- Согласен с Вами. Кто следующий?

- Леди Винтер, конспиративная кличка Миледи. Обладающая невероятной сексопильностью сочетающейся с хитроумием, эта молодая красотка, сопротивляться чарам которой ни один мужчина не может так же, как перед чарами Бекингема не может устоять ни одна женщина, окажется совершенно незаменимым агентом в Англии, в которой она родилась. А также во Франции, языком которой идеально владеет. А также во всей Европе.

 

- С агентами с такими параметрами дело иметь приятно. Как, впрочем и с Вами.

Весьма польщен. Последним, кого считаю необходимым представить, является граф Рошфор, мечтающий о разведывательной работе юноша. Которого для испытания и подготовки к участию в операциях по причине его малолетства просил бы Вас, граф, взять к себе в дом в качестве пажа. Который по причине невзрачности и мальчишеских лет, подозрений не вызывая, будет служить Вам тайной охраной в случае заговоров на Вашу жизнь. Которые без сомнения будут.

- Ваша рекомендация принята. И когда же Вы хотите представить Вашу элиту?

- Немедленно, кардинал. Она дожидается разрешения появиться.

- Что же, зовите.

Отец Жозеф позвонил в стоявший на столе колокольчик, после чего в кабинет-зале появились трое, двое мужчин и одна женщина. Кардинал внимательно осмотрел их, пожав руку мужчинам и поцеловав женщине.

- Глубокоуважаемые агенты. Отец Жозеф о Вас очень высоко отозвался. А в качестве первого задания, оно же проникновение – почему бы нам не проникнуть во дворец Герцогини Шеврез по ее собственному приглашению? При этом мосье де Россиньоль будет изображать Пана, а мы четверо – свиту этого диковатого бога. Госпожа Винтер будет изображать Главную Нимфу, мы с отцом Жозефом и юным графом триаду сатиров. После того, как мой секретарь проведет Вас к моим карнавальным портному и масочнику, со всех четверых вас, господа засекреченные, снимут мерки с лица и с тел. Репетиция будет несложной поскольку роли нехитры. А что во время Мефисто-Бала от моей капуцинской четверки потребуется втайне от глаз гостей, глава моей только что образованной потайной канцелярии вам шепотом сформулирует. Каждой и каждому. Один-на-один.

 

Ришелье и Анна Австрийская