Ришелье разоблачает первый заговор королевы Анны Австрийской

     

 

Прошло несколько месяцев.

Во время одного из королевских обедов Людовику вопреки этикету был на золоченом подносе был поднесен именной конверт Кардинала. Распечатав который, монарх с удивлением прочитал.

“Ваше Величество. Существует срочное дело, которое лучше всего обсудить в моей резиденции”

“Передайте Его Высокопреосвещенству, что я появлюсь, как только закончу трапезу” – приказал король – “И ни мгновением раньше” – добавил Повелитель Франции про себя.

- Ну и что же за дело, дорогой Кардинал, для обсуждения которого Лувр не самое подходящее место, и ради которого Вы сочли допустимым прервать Королевский Обед?

- Раскрыт заговор на Вашу жизнь, Ваше величество. А также и на мою.

- Какова же цель заговора?

- Убив Вас, королем Франции поставить принца Гастона.

- Но зачем для этого меня убивать? Ведь мой единственный брат является наследником престола, и дофином – до тех пор, пока у меня от королевы не появится сын. А так как я не намерен с королевой сближаться как с женщиной когда-либо в будущем, а развод с нею, или даже всего лишь высылка не говоря уже об отправлении в монастырь, повлечет немедленное объявление Франции войны братом Анны королем Филлиппом IV, Гастон будет следующим королем Франции – если не учудит чего-то такого, что вынудит меня назначить другого наследника.

- Именно это Ваш единственный брат и делает, Ваше Величество.

- Гастон стоит во главе заговора с целью, убив меня, сделаться королем?

- Насколько нам известно, не он. Гастон молчаливо согласился стать королем, если заговор на Вашу жизнь удастся.

- И ничего мне не сообщил? Но это же государственная измена!

-  Несомненно измена, Ваше Величество.

- Но если не брат, кто во главе заговорщиков? Принцы? Испания? Англия?

- Ни то, ни другое, ни третье, Ваше Величество. Во главе заговора стоит Её Величество Королева.

- Ее величество королева-мать?

- Ее Величество Ваша жена.

- У вас есть доказательства?

- Совершенно бесспорные.

- Приведите их. В противном случае Ваши обвинения голословны.

Кардинал жестом пригласил Короля подойти к аккуратно покрытому письмами и свидетельскими показаниями круглому ореховому столу,  за которым на заседаниях Государственного Совета восседает от двух до двенадцати человек, ножки которого украшали львиные морды. Одновременно сделав знак, дозволяющий появление главных разоблачителей заговора. После чего в течение более двух часов Людовик заслушивал разоблачительные показания агентов и просматривал документы. Которые поочередно представили глава тайной службы его Высокопреосвещенства Жозеф дю Трембле, дешифровщик перехваченных писем  Антуан Россиньоль и совсем еще юный Граф Шарль-Сеза́р де Рошфо́р, который был представлен как бесстрашный и ловкий перехватчик разоблачительных писем. Сосредоточенно, как никогда ранее за всю его жизнь, Король обходил стол Государственного Совета по часовой стрелке, на котором разоблачения были представлены, как на выставке, до тех пор, пока не вернулся к началу представленных обвинений. После чего сел в кардинальское кресло, опустошенный и ошарашенный.

- Что Вы предприняли для предотвращения реализации заговора в настоящий момент, Кардинал?

- Ничего кроме информирования, Ваше Величество, Вас. В ожидании Ваших указов. А также слежки за всеми участниками. Которые будут немедленно арестованы, как только опасность или необходимость возникнут.

- Что именно Вы от меня ожидаете?

- Приказа об аресте Ваших сводных братьев принцев Вандомов, маршала Орнана и графа Шале с помещением всех четверых в Бастилию. Что же касается Вашей жены и Вашего брата – на Ваше Высочайшее усмотрение.

- Вы поступаете по обыкновению мудро, мой Кардинал. Заключите в Бастилию всех, кто причастен к заговору. За исключением дофина и Её Величества Королевы. С которыми я сегодня же переговорю Сам. Что же касается Ваших великолепных помощников - наградите их от моего имени из денег казны так, как сами сочтете нужным.

- Именно так я и поступлю, мой Повелитель.

- Соблюдайте крайнюю осторожность. Не пробуйте никакой еды прежде, чем ее проверят на Ваших слугах. Даже в том случае, если Вам будет доложено, что эта еда послана мной.

- Вы опасаетесь, что королева Анна Испанская и королева Мария Медичи окажутся такими же отравительницами, какой королева Екатерина Медичи в недавнем прошлом была?

- Разумеется, опасаюсь. То, что они на это способны, является не только элементом предусмотрительности, но и абсолютно необходимой мерой, поскольку готовность заговорщиков на отравление Вас и меня как одного из вариантов убийства следует из доложенных мне Вашими агентами планов преступников.

И вот еще что. Расширьте Вашу охрану, которую повелеваю набрать не только из числа полицейских, но также из армии и из гвардии. Постепенно превратив в полк, по статусу и количеству равный гвардии де Тревиля. Которых вооружите шпагами, кинжалами и мушкетами. Которому заранее доверяю больше, чем бандитствующим и бесчинствующим мушкетерам. Которые служат мне только лишь на словах, а на деле постоянно путаются под ногами. С представлениями о служении Королю, которые опасны для Короля.  

- Благодарю за заботу, Ваше величество.

- Заботясь о Вас, я забочусь и о себе. Действуйте как считаете нужным. Даю Вам полную свободу поступков во благо Государства и Государя.

- Ваше приказание будет исполнено, Ваше величество.

- Пошлите приказ Де Тревилю (за неимением другой стражи) немедленно прислать для охраны Вас и меня две  роты гвардейцев – по роте на каждого. Которые сразу же после прибытия переходят под Ваше прямое командование. Как бы по этому поводу ни юродствовал де Тревиль. Установите над Гастоном Анжуйским и Королевой Анной домашний... в смысле дворцовый арест. Достаточно жесткий и откровенный, чтобы они поняли, что заговор провалился и с Королем смертельно опасно шутить. Позвольте пожать руки каждому из трех Ваших помощников. Действуйте.

С этими словами король пожал руки трем главным разоблачителям заговора и кардиналу, которые – в чем он более не сомневался – спасли его жизнь. После чего удалился в крайнем и необычном волнении. Оставаясь в Главной Дворцовой Зале до тех пор, пока не увидел в балконном окне мушкетеров, предводительствуемых Де Тревилем.

 

 

 

Свадьба четырнадцатилетних Людовика и Анны Испанской, во имя геополитических целей переименованной в Анну Австрийскую