Устремляясь в Париж одновременно с д’Артаньяном, Бекингем хотел соблазнить не только королеву Франции, но и короля Франции

 

 

Написанное крупными буквами в заголовке шокирует, но очень похоже на то, что происходило в реальности. Потому что

а) в характере Бекингема и

б) имело политический смысл.

Судите сами. Бекингем-Вильерс привык быть любовником Короля. Который, как и жена герцога Кэтрин Мэннерс, прощал красавцу любое количество женщин, но из мужчин кроме самого Якова I никто не должен был им обладать: такая вот L’amour de Truis на британско-аристократичный манер.

Однако 27 марта 1625 года король Иаков скончался. Буквально на следующий день после похорон Благодетеля-Государя Вильерс устремился в Париж. Формально чтобы осуществить брак неженатого нового короля Англии, являвшегося герцогу другом, но не любовником. Потому что делать любовником сыном любовника безнравственно. А делать любовником сына любовника после смерти любовника mauvais ton. Но к чему срочность? Почему хотя бы приличия ради не выдержать положенный траур?

Не вызывает сомнения, что причиной безотлагательности поездки во Францию, во время которой Первый Министр & Первый Красавец Англии произвел неизгладимое впечатление на всех без исключения дам при французском дворе и произошёл роман с Королевой, являлась не только забота о том, чтобы Карл I проводил ночи в алькове не с любовницами, и не наедине с Богом, а с освященной Церковью Августейшей Супругой. Роман с бездетной королевой Франции Анной сулил деятельному экс Фавориту (ставшему “экс” не по причине отставки возлюбленным, а по причине его кончины) новые безграничные перспективы. А что если одновременно с Анной (которая при первом краткосрочном пребывании Бекингема во Франции в 1623 году не скрывала, что от него без ума) попробовать соблазнить короля? Тем самым восстановив привычное для Вильерса состояние дирижирования Страной с командованием Любовником-Государем. А то, что любовником-повелителем станет не король Англии, а король Франции (о гомосексуальных наклонностях которого в Европе говорили не шепотом, а открыто) примерно то же, что вторая женитьба овдовевшей вдовы. Которая Католической Церковью Возрождения не запрещается, а поощряется. Замена с точки зрения человека, сделавшего головокружительную карьеру благодаря обожанию Короля, не очень существенная. А то что мужем (или женой – половое распределение между возлюбленными выяснится при их негосударственном акте) овдовевшей вдовца будет не женщина, а мужчина – после цепочки гомосексуальных Пап в Риме гарантирует молчаливое одобрение Ватикана. А также симпатию всех европейских дворов.

Соблазнение первым министром Британии и Шотландии короля Франции, который очень даже возможно предпочтет красавца-посланца своим не более чем смазливым миньонам, будет громадной победой Англии. Которая без единого выстрела сможет вернуть – и даже расширить - свои владения на континенте. В перспективе – если пойдёт по плану, созревшему у Вильерса в голове  – создав объединенное королевство Англии, Франции, Шотландии и Ирландии. Обратив реконкисту исконно Английских владений на континенте, осуществленную Жанной д’Арк, вспять!

- Как это замечательно и поразительно, что переговоры о браке английского короля с сестрой французского повелителя идут легко и стремительно, если Ришелье не задумал в последнюю минуту подвоха - думал Вильерс, скача из Кале в Париж в сопровождении лишь одного слуги и двух стражников - Женитьба Карла, ставшего королем неделю назад и дай ему Бог до смерти, с Генриеттой-Марией – если она состоится – больше, чем брачный союз. Это будет союз двух веротерпимых империй. В одной из которых правят католики, католиками не являющиеся потому что целомудрие считают грехом а адюльтер праведностью, в другой лютеране называемые англиканами, потому что посредником с Богом поставили Короля, но главное – что и мы, и они не убиваем тех, кто верит иначе. Еретиков обезглавливают, а не берут в жены или мужья – в этом состояла Главная заповедь, главнее чем десять и Иисуса, и Моисея. Мы с Ришелье – если он в самом деле открытый парень, каким хочет казаться – перевернем тысячелетние нравы. В этом главный смысл, какого в христианстве до этого никогда не бывало, женитьбы, которую мы с Кардиналом с благословения королей подготавливаем!

Похоже, что Ришелье дальновиднее, чем Оливарес Гаспар де Гусман. Который от лица свого короля пытался шантажировать Англию в моем лице - вот этом, которое усмехается - вынуждая в обмен за отдачу Карлу в невесты сестры Анны Австрийской всю Англию принять католичество по испанскому образу и подобию. Но не на такого напал!

Ну а попутно посмотрим на другую сторону миссии, которую лучше меня не может исполнить никто. На сексуальную сторону дела. Соблазнить королеву дело нехитрое. Но во имя чего? Скрывать отношения с королевой, прячась от короля – в этом есть что-то неблагородное. Адюльтер королевы может стать благородным только в случае успешного заговора королевы на короля. Который, если я позволю Анне Австрийской меня соблазнить, спровоцирую сам этого не желая. После оплакивания супруга, августейшая вдовушка, стать свободной от главной обязанности королевы соблюдать верность, запросто может вступить в брак со мной. А, при условии принятия Моим Высочеством католичества, короновать в Реймсе. Чему я способствовать не желаю. Но, расширяя афоризм отца нынешнего короля Франции, Париж стоит не только мессы, но и удовольствия от оргазма.

Совершенно другое дело, если мной соблазнится король Франции, так же, как одиннадцать лет назад мной соблазнился король Англии. В этом случае отношения не только между Моим Высочеством и Людовиком, но также и между нашими Странами приобретут благородство. А если любовная страсть возникнет между всеми нами троими: Королем, Королевой и Бекингемом – такой трильяж будет способствовать возрождению Древнего Рима в Европе не на словах, а в реальности.

Таким образом, цели во время визита: на первом месте – подписание условий брака между Карлом и Генриеттой-Марией. Ну а любовные страсти, если они возникнут, расправим, как крылья птица, по ходу дела. Сымпровизируем.

Так – или примерно так – рассуждал Вильерс, сразу же после похорон Благодетеля устремляясь во Францию, которую (проведя в этой гривуазной стране несколько лет юности и думая по-французски так же, как по-английски) считал второй Родиной.  До этой поездки неудержимому герцогу (за единственным исключением женитьбы того же Карла на испанской инфанте) всё удавалось в жизни. Удастся ли авантюра, она же политический замысел, в этот раз? Давайте трезво вглядимся в якобы матримониальный, и только матримониальный, визит Бекингема в Париж сначала в апреле (чтобы завершить переговоры о браке Карла с сестрой короля Франции Генриеттой-Марией), а затем в мае, чтобы торжественно сопроводить ставшую женой по доверенности дочь Генриха Наваррского в Англию. Состоявший из двух визитов визит, явившийся темой самого знаменитого во всей истории человечества романа Дюма. Который описан в книге о похождениях Трех Мушкетёров так, словно посещение Франции Бекингемом было не официальным и политическим, а исключительно эротическим. Как будто бы не было балов в честь Герцога в Лувре! И пробрался в Париж Бекингем якобы тайно, а не появился торжественно для доставки ставшей невестой Карла Генриетты-Марии в Лондон во главе делегации из семисот высокопоставленных англичан. Которых ни три мушкетера и д'Артаньян, ни - что не менее поразительно - Александр Дюма не заметили. 

  

Король Людовик XIII (слева) и герцог Бекингем (справа) на своих скакунах

 

карта Парижа, в который прискакал Бекингем