О происхождении Остапа Бендера, героя “Двенадцати Стульев” и “Золотого Теленка”, человека, живущего настоящим а значит без прошлого (о прошлом Остапа в романах сведения минимальны), в отличие от всего остального, происходившего с Великим Комбинатором до появления в Старгороде “в половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Чмаровки”, говорится кратко и четко: “Я сын турецкоподданного” — сказал о себе Остап. Казалось бы ясно: раз Остап Сулейман Берта Мария Бендер-Бейсын турецкоподданного, значит, наверняка турок. Или наверное турок (вспомнив, что среди граждан Османской Империи были и греки, и болгары, и армяне, и арабы, и евреи, и персы – люди, имевшие разнообразные национальности и религии). Казалось бы ясно. Но ясно ли? Так ли ясно происхождение Бендера, как принято думать?
Оказывается, ясно. Те кто считают, что национальность Остапа Бендера в романе определена ясно и недвусмысленно, правы. С точностью до того, что именно ясно. То есть то, что национальность Бендера ясна, бесспорно. Но ясна с точностью до совершенно другого, а не того, какой ее по умолчанию, незнанию и вводящему в заблуждение слова “турецкоподданный” понимают.
В XXI веке мало кто знает (так же, как в Советском Союзе второй половины двадцатого века, мало кто знал и слышал хоть краем уха), что формулировка «сын турецкоподданного» для 1910 — 1920 годов означала не «сын турка», а «сын уехавшего в Палестину еврея». А значит Остап Бендер по национальности кто? Правильно.
Никаких других граждан Турецкой Империи, обосновавшихся в Российской Империи, кроме евреев, в 10ые и 20ые годы прошлого века турецкоподданными не назвали. А так прямо и называли: армяне, греки и турки – независимо от гражданства и подданства, а также без иносказаний и эвфемизмов. Словечко “турецкоподданный” в добольшевистской и раннебольшевистской России обозначало еврея, взявшего турецкое гражданство, чтобы 1) избежать избиения при погроме 2) иметь возможность жить в городах (таких например, как Одесса) за пределом черты оседлости. 3) выехать в Палестину из Высоких Религиозных Соображений, возвращаясь в Россию чтобы заниматься коммерцией. Словечко ТУРЕЦКОПОДДАННЫЙ являлось идеоматическим оборотом с привкусом остроумия подобно тому, как в конце двадцатого века “лицо кавказской национальности” (само собой разумеется, несуществующей) обозначало людей “южных этнических принадлежностей”, “выходцев в Россию с Кавказа”. Что в начале XXI века в такой же степени ясно всем и пояснений не требует, в какой для жителя царской России а затем и Советской России первой трети 20ого века слово “турецкоподданный”, равно как и словосочетание “сын турецкоподданного”, обозначало еврея.
“Во время оно, когда для евреев существовала черта оседлости и ряд других прелестей Российской Империи, изрядно портивших им жизнь, многие из бессарабских и херсонских евреев, уплатив некоторую сумму падким до наживы туркам, принимали турецкое подданство, становясь таким образом иностранными гражданами. С этого момента по отношению к ним переставало действовать большинство ограничений на места проживания, учебу, службу и т. п. Очевидно, что папа гражданина Бендера также решил распрощаться с нелегкой судьбой российского еврея и стать евреем турецким. Палестина в те времена входила в состав Османской империи, и, соответственно, уехавшие на историческую родину евреи становились турецкоподдаными.” Другими словами, отец Бендера мог эмигрировать в Палестину – после чего вернуться. Или мотаться между Османской и Российской Империями, чтоб заниматься торговлей (на что, судя по характеру его сына и его деятельности, очень похоже). Последнее однако же домысел. Отец Остапа Бендера мог получить турецкое гражданство в Константинополе, не переставя “мотатся” в Одессу – подобно тому, как нынешние Российские Эмигранты в Англию, Германию или Кипр ездят на Родину так часто, как захотят.
«Турецкими подданными» в Царской России называл итакже участников сионистского движения, выступавших за иммиграцию евреев в Палестину, находившуюся тогда под турецким владением (уехать в Палестину означало сменить подданство с российского на турецкое).
Отец Бендера мог принять гражданство любой страны, будь то Османская Империя, Франция или Соединенные Штаты, оставаясь евреем. Потому что евреи не как чемпионы мира по шахматам и Президенты, которые могут быть бывшими. Евреем невозможно быть ЭКС. Евреи как олимпийские чемпионы: пожизненно. Сколько религию ни меняй. А также нерелигиозные убеждения. Стереть еврейство, как родимое пятно вывести, невозможно. Это было одинаково невозможно и в Российской Империи, и в Советском Союзе. А значит, Остап Бендер – еврей. Не бывший еврей, а еврей. Это совершенно бесспорно.
Теоретически термин “сын турецкоподданного” может означать также, что отец Остапа эмигрировал вместе с тысячами дворян и интеллигентов в Константинополь, после чего не продолжил путь эмигрирации из Константинополя в Западную Европу, а вернулся в ставшую Советской Россию, где его ожидали неминуемые преследования. Возможно – но исключительно маловероятно. Да и вряд ли при этом его называли турецкоподданным – а тем более сыном турецкоподданного и стало быть не турецкоподданным, а потомком турецкоподданного. Не было такого в Советской России обычая, чтобы детям турецкоподданных какие-то особые права предоставить. Скорее наоборот. И сыновьями турецкоподданных граждан Советской России не называли.
Кем были этнически «турецкоподданные», «жены турецкоподданных» и «дети турецкоподданных» и в царской России последних приблизительно десяти лет империи Романовых, и в советской России в то время, когда Ильф и Петров писали Двенадцать Стульев & Золотой Теленок, было всем ясно примерно в такой же степени, в какой в Российской Федерации последних 20 лет при произнесении слов «мать русская отец юрист» всем ясно, о ком идет речь и кто по национальности отец этого шутника.
А что до Одессы, откуда и авторы Двенадцати Стульев и Золотого Теленка родом… Одесса всегда сохраняла особые отношения с Турцией. В частности, евреи, жившие в Одессе, зачастую принимали турецкое подданство, чтобы не попасть в царскую армию. Имеющих иностранное гражданство в царскую армию не призывали. В особенности эта тенденция усилилась в 1904 году с началом Русско-Японской войны. Два одессита Ильф и Петров (Ильф псевдоним – сокращение от настоящего имени Илья Арнольдович Ильф, а если еще более точно Иехиел-Лейб АрьевичФайнзильберг)использовали этот исторический факт, написав лаконически, что Остап Сулейман Берта Мария Бендер-Бей ( -) являлся сыном турецкоподданого – без комментариев и разъяснений. Sapaienti sat – считали они. А также – бесспорно – чтобы не раздражать этническим происхождением главного персонажа сатирического романа цензуру. Сказали, что Бендер – сын турецкоподданного, чтобы максимально замутнить ситуацию, кем являлся Остап Бендер, созданный фантазией авторов, на самом деле – и ограничились этим. Чтобы формально у цензоров придирок по поводу национальности главного героя сатирического романа не было. Хотя во время создания произведения всем одесситам и значительной части читающей публики всей России это было кристально ясно.
==============================================================
Текст литературоведческого открытия: кем Остап Бендер был по национальности? — без указания авторства гуляет по интернету. Поэтому сообщить, кто является первоисточником-автором этой концепции, не могу, хотя один из моих литературных знакомых, Владимир Георгиевич Крижевский, утверждает, что открытие это сделал он, о чем рассказал в 1989 году выступая по радио, и оно разошлось по интернету, став таким же народным, как анекдоты, которые первым придумал незнамо кто. Возможно, так это и было — а может и нет. Возможно кто-то сделал это открытие от Владимира Георгиевича независимо. Авторство этого литературоведческого открытия теперь уже неустановимо. Однако сообщить о нем следует. Потому что оно добавляет утерянный элемент в казалось бы до деталей изученное любимое всеми произведение.